Тамлайн - Неистовые земли.
Пейринг: Ясон/Рики.
Рейтинг - НЦ-а однако.


Сон мерзкий.
Давно ему уже не снилось, как отрезают самое дорогое. Причем на деле было совсем не так - и не так больно, и не так долго. Да и, по чести говоря, Черный плохо помнит, как оно там было на самом деле, поскольку в тот момент был уже достаточно обдолбан, и реальность воспринимал случайно и отрывками. Но уверен, что Гай не отрезал его «хозяйство» этими чертовыми ножницами и почти уверен, что попадал тот сразу, а не пробовал пять раз.
Проморгавшись ото сна, он испытывает привычное облегчение - сон, бля, дурацкий сон, сто лет назад было и давно прошло. В паху ноет настойчиво, аж чешется. С десяток секунд Черный ждет пока эта фантомная боль уйдет вместе со сном, но она почему-то не уходит и даже как бы усиливается. Чешется, просто сил нет.
Он сует руку в штаны, привычно ожидая найти там пустое место и успокоится уже, и чуть не вопит.
Там не пустое место. Вполне себе настоящий член сидит на своем законном месте, как так и надо. Почему-то это пугает еще сильнее, чем сон.
Еще пару секунд он лежит с членом в ладони, пытаясь унять дыхание. Сердце колотится так, будто с Северной Базы на озу сгонял, а по лбу катится пот. Затем он слышит, как не совсем умиротворяющее попискивание аппаратуры переходит в настойчивое, а дверь палаты тихонько открывается.
- Все в порядке? - шепотом интересуются прямо от двери и, не дождавшись ответа, направляются к его койке, чтобы узнать в точности.
Черный выдергивает руку так быстро, как будто новенький член ее обжег, и хрипло каркает в ответ:
- Все нормально.
- У вас пульс частит, - продолжает шептать медбрат.
Черный кивает, судорожно поправляет чуть сдвинувшуюся простыню и повторяет:
- Все нормально. Сон дурной.
- Это пройдет, - убежденно произносит медбрат.
- Ага, - послушно соглашается Черный и старается расслабиться насильственным методом. Получается не очень, но аппаратура начинает пищать помедленнее.
- Хотите воды? - стакан стоит на столике, просто Черный лежит спиной к нему.
- Нет. Я спать.
- Хорошо.
Когда медбрат скрывается за дверью. Черный приподымает край простыни. Собственно, смотреть уже нет нужды, да и не видно толком ничего в свете ночника, так что он просто плюет пересохшим ртом и опускает ткань.
У него есть член. Да. А штанов, кстати, нету.

читать дальше

Виной всему был Ясон, конечно, кто ж еще. Когда уже основательно подзабытая «трясучка» накрыла команданте прямо во время пилотирования грузовика, блонди словно с цепи сорвался. Стал разговаривать как робот - в смысле так же правильно и занудно, ходить с отмороженным лицом, и на все аргументы наподобие, «я ж таки долетел» и «трясет уже редко», реагировал неадекватно.
Решение - «мы летим к Раулю через 3 дня», провозглашено было сразу после того, как Черного сняли с пилотского кресла и дотащили до медблока. Черный вяло отбрыкивался, но спорить с блонди сил просто не было. Так что, когда второй приступ закончился, он обнаружил себя уже в почти полной предстартовой готовности.
- Блонди… блин. Ну, попустило уже. Ну что там Рауль с трясучкой сделает. Он и понятия не имеет, что эта за хрень.
Черный тут же понял, что не надо было этого говорить: лицо у Ясона сделалось совсем неживое, а голос стал тихим и плоским.
- Полагаю, что о форме и причине своей болезни ты знаешь еще меньше.
- Блонди... ну е-мое, трясучкой болела половина пустыни, а теперь половина колонии. Так что теперь? Всех к Раулю отправишь?
- Нет. Сначала отправлю тебя. Рауль тебя обследует и найдет решение. И когда лечение завершится, предоставит нам необходимое лекарство и оборудование.
- Угу. Бесплатно.
- В кредит.
Черный некоторое во время пытается решить - это была шутка или серьезно. Не понимает и осторожно спрашивает.
- И что он хочет? В смысле денег-то все равно нету.
- Договоримся, - холодно цедит блонди и даже не смотрит на него.
Черному становится совсем уж тоскливо, и он просит.
- Блонди, а блонди, а давай я сначала к Рочестеру схожу?
Ясон смотрит с тем непередаваемым выражением, которое Черному остро напоминает прежнего Ясона - «я все знаю, так что слушайся меня», и одновременно выдает его растерянность и страх. Так что больше о местном эскулапе колонии он не заикается, и молча, относительно конечно, терпит переход из статуса команданте в статус глупого пациента, не желающего лечиться.

Задним умом Черный понимает, что Ясон при всем искреннем переживании за него, воспользовался отчаянной ситуацией, так же как и всеми другими ситуациями, и попросту продавил. Иначе как объяснить, что лично Рауль Ам ткнул его носом в список предполагаемых работ, где ясно и четко были указаны восстановление костяка, мышц, внутренних органов - Черный потерялся уже на 10 наименовании, и даже уничтожение келлоидных рубцов.
- Оставь мои шрамы в покое.
- Дороги как память? - уточняет Рауль. Черный мысленно поименовывает его зеленоглазой гадюкой, но вслух отвечает вполне цензурно.
- Да. Я их холю и лелею.
- Как скажешь, монгрел. Против пластики уха не возвращаешь? Это ведь тоже память.
Кусок уха он потерял, когда они с блонди спасались от «конверта». Однако его ценность сейчас кажется Черному сомнительной.
- Нет, не против.
- Шрамы в паху тоже желаешь сохранить?
Черный недоуменно смотрит на блонди, наконец, соображает.
- Нет, не желаю.
- По поводу формы или размера пожелания есть? - и, не дождавшись ответа, Рауль поясняет - можно выполнить член в любой форме, добавить опции - щупальца, например, щетинки, возможность удлиняться. Можно пришить два члена.
Черный пару секунд молчит, переваривая предложение, фыркает и говорит таким сладким голосом, как будто только что выпил чашку меда.
- Господин Рауль, в ваших безграничных возможностях я не сомневаюсь. Но ведь и ты должен понимать: то, что ты сделаешь рано или поздно окажется в заднице у Ясона.
Они смотрят в глаза друг другу, ощущая редкостное чувство единства. Затем Рауль фыркает.
- Учту, монгрел, - и стремительно покидает палату.
Вслед ему Черный кричит:
- Эй, господин Рауль. Не монгрел, а команданте колонии «Неистовые земли».

Первое время член не беспокоит. Он вообще появился как-то незаметно, на фоне всех остальных операций. Поначалу Черный пытался хотя бы читать о том, что и как с ним делают, но вскоре бросил это дело. Непонятный медицинский сленг и блаженно-равнодушное состояние, в котором он пребывал по большей части, мешали даже с Ясоном ругаться, а не то, что читать заумную литературу.
Ясон, кстати, изволил пропадать по многочисленным блондевским делам, и когда Черный выныривал из лекарственного тумана, он отчаянно жалел, что не видит, как Ясон встречается с другими блондями и с гражданми. До смерти хотелось бы видеть рожу того же Орфея при виде Ясона с облезлой щекой после ожога, стрижкой под плюс 1, покрытого веснушками с ног до головы.
Последнее Черный напомнил Ясону во время очередного визита.
- Тебе не нравится? - поинтересовался тот с предельно серьезным выражением лица
- Не. Их сильно много, - Черный искоса просмотрел на блонди вместе с его веснушками и храбро заявил, - из меня тут Рауль элитного пета шьет, так что ты мне теперь в хозяева не подходишь - весь в капочку.
Ясон насмешливо фыркнул, но ничего на выступление не сказал. Черный до сих пор гадает, не обиделся ли.
А потом Черный его почувствовал, то есть, вообще обнаружил.

С первым применением проблем не возникло. Медбрата он прогнал - что он, не вспомнит, как пользоваться таким удобным для этого дела приспособлением? Правда, когда в руки взял, зажмурился - уж больно нереально это все было, так что моча в итоге попала куда угодно, но только не в унитаз. Черный ржал после этого минут с пять, но успокоился сам.
Потом появились и другие ощущения - вовсе не эротические. Во-первых, в паху дико чесалось, во-вторых, он мешал, а в-третьих, в нем начало что-то жечь и уже вечером там что-то чистили, а Рауль вместо диагноза ядовито заметил, что на монгрелах высококачественные гаджеты не приживаются. Черный поинтересовался, у какого оникса оттяпали его девайс, и они с блонди разошлись, искренне довольные друг другом.
А потом появились еще и сны. Совсем неинтересные и неэротические.

Когда на пороге объявляется Ясон, тянущие противные ощущения и непривычная злость окончательно Черного достали.
- Привет, Рики.
- Привет блонди.
Пароль и отзыв не совпадают, и Ясон, склонив голову, рассматривает сидящего Черного.
- Как дела?
- Спроси у Рауля. Он лучше знает.
- Я спрашивал.
- И как?
- Восстановление идет в запланированном порядке.
- Зашибись.
На голоэкране напротив кровати крутится какая-то мыльная опера. Черный сует в рот чайную ложку овощного пюре - «желудок к пище надо приучать постепенно» и усиленно пялится на экран.
Ясон медленно обходит палату, касаясь кончиками пальцев аппаратуры, поверхности стола, влажного после душа халата. Лицо у него откровенно счастливое и довольное, так и хочется вмазать.
Черный откладывает баночку с пюре, сжимает кулаки: да что с ним такое, в конце концов? Какого рагона он бесится?
Недотрах - ехидно сообщает некий голос до смерти похожий на Рауля. Черный приписал бы его кое-чему другому. Кое-чему, что тянет и ноет и жить не дает.
- Рики?
Ясон стоит совсем близко. Черному хочется вжаться носом в хрустящую форму для посетителей и почувствовать его запах. Хотя, конечно, форма стерильная и ни хрена ничем не пахнет. А еще хочется оттолкнуть его или заорать, чтобы убрался, потому что и без него тошно.
А еще хочется, чтобы у него волосы опять были длинные, чтобы их можно было трогать и путать. Но после того случая на озере Ясон опять носит стрижку ежиком. А ему, Черному, волосы тоже здесь сбрили, хотя и непонятно на фиг.
- Рики?
Черный толкает блонди в бедро - костяшками пальцев и несильно. Ясон опускает ладонь на стриженный затылок и ерошит волосы. Это так приятно, что хоть реви.
- С чем пришел?
Ясон усаживается рядом на койку и кратко пересказывает свои дела. Половину Черный не понимает, часть второй половины пропускает мимо ушей, потому что засмотрелся на то, как Ясон говорит. Неожиданно он понимает, что кожа у того на лице стала такой же сияюще белой, как когда-то.
- Ты че, веснушки свел?
Ясон замолкает на полуслове, хмыкает.
- Да.
- Зачем?
- Ты просил.
- Какого рагона? - Черный изумленно смотрит на него. Ясон с невинным видом выдерживает паузу, а затем насмешливо поднимает бровь и высокомерно произносит.
- Неужели ты думаешь, что я осмелюсь появиться перед Синдикатом и Юпитер в таком неподобающем виде?
Черный фыркает.
- Перебьется твой Синдикат.
- Это вопрос статуса, Рики.
- Ага, - настроение снова падает вниз. Статус - это блонди в пурпурном сьюте и послушный пет у его ног. Целый пет: с руками, ногам и членом - полный комплект.
- Что не так, Рики?
Черный зло зыркает на Ясона. Нет, в лице последнего никакого сочувствия не наблюдается, вполне довольная и насмешливая рожа. Блонди получил, что хотел. Как всегда.
- Рики?
Он остро ощущает все свое тело под больничной рубахой. Руки, ноги, живот, спина и этот рагонов член - все целое и живое, словно не свое. Словно ненастоящее.
Последнее он произносит вслух.
- Что это значит, Рики?
- Не мое, - Черный неопределенно взмахивает рукой - я не такой.
- Это ты, Рики.
Ясон тянется погладить его по голове или щеке. Ноющее раздражающее давление в паху становится нестерпимым, и Черный, как ошпаренный слетает с койки.
- Это словно обман! Словно ничего не было.
Ясон смотрит все с тем же насмешливым любопытством, словно забавную зверушку рассматривает. Черный вспыхивает, кажется, с ног до головы и снова стискивает кулаки, чтобы не наброситься, не попытаться наброситься на самоуверенного ублюдка.
- Блядь, да я вообще не понимаю, что происходит. Какого рагона все это значит, и какого рагона это… - тут он замолкает, потому что в конце тирады его взгляд перемещается на собственный пах. Больничная рубаха хоть и короткая, но пах прикрывает. Только это не помогает, потому что член стоит так, что от живота не оторвешь.
- Какого рагона? - растерянно повторяет Черный и смотрит на Ясона. Тот улыбается так ехидно и так понимающе, что Черного снова словно горячей водой окатывает. Он резко проворачивается к Ясону спиной, как когда-то, и это так же глупо, как когда-то. Рубаха устроена так, что ягодицы между полами хорошо просматриваются. А его пятую точку блонди ценит.
Черному жарко, так что от ушей можно спиртовку зажечь. Но при этом колотит и трясет, словно снова приступ трясучки, а член сейчас просто лопнет. А он сам лопнет от стыда. Потому что все это - просто потому, что он видит Ясона.
- Ты даже не разделся, - горько бормочет Черный и слышит, как блонди смеется.
Ясон вправду смеется: откровенно хохочет, запрокидывая голову. У него ямочки на щеках, и румянец, и глаза сверкают, и Черный слепо делает шаг назад к нему и останавливается.
Ясон замолкает, смотрит лукаво, чуть наклонив голову. Голос у него становится глубоким и сильным.
- Так несправедливо, монгрел, верно? Такая явная зависимость.
Черный мнется на месте, с непонятной для себя жадностью, оглядывая Ясона. Все изменилось, раньше чего-то не было, чтобы смотреть так жадно, так сильно хотеть.
Ясон тоже видит эту жадность. Улыбка медленно стекает с его лица, взгляд тяжелеет. Он чуть откидывается на постели и говорит.
- Иди сюда, Рики.
И Рики идет. Три несчастных шага, спотыкаясь и пытаясь увидеть блонди сразу всего целиком, а не кусками - волосы, глаза, помятый воротник на шее.
Когда он подходит вплотную, Ясон заворачивает его рубаху вверх. Смотрит ему в глаза - долго, пристально, потом смотрит вниз и снова улыбается.
- Красивый.
Рики сглатывает. Ему кажется, он не может шевельнуться без приказа , без слов Ясона. И он стоит и ждет, что тот скажет.
«Потрогай себя, Рики».
- Хуй как хуй. У всех такой.
Когда Ясон поднимает лицо и смотрит ему в глаза, Рики чувствует, как что-то его отпускает. Ясон притягивает его поближе, упирается подбородком в солнечное сплетение.
- Красивый, - повторяет он, отклоняется, смотрит вниз и спрашивает:
- Я могу потрогать тебя, Рики?
- Да.
Много Рики сейчас не надо. Ясон дует на головку и у Рики подгибаются колени. Он опирается руками о плечи Ясона, тот поглаживает его бедра, живот. Ясон слишком высокий, так что он опускается на колени, и Рики откровенно ведет. А когда губы Ясона касаются его члена, Рики закрывает глаза и вцепляется в его плечи изо всех сил.
Через очень короткое время он больше не может стоять, и они вдвоем кое-как опирают его колено о край кровати, а Ясон подхватывает его под ягодицы. Рики клонит в стороны как тростинку, но он старается удержаться, пока в какой-то момент его тело не попадает под ток, а под веками не вспыхивает белым и ослепительным.
Когда он открывает глаза, оказывается, что он все еще стоит, Ясон все еще удерживает его, а из уголка рта блонди на подбородок течет сперма.
Странно, откуда так много? Рики пальцем вытирает струйку, смотрит на застывающую жидкость. В голове все вместе все равно не складывается: вот он, Черный, отдельно, а вот это все - отдельно.
Он слизывает каплю с пальца, кивает.
- Бараном не воняет.
- Что?
- Рауль пригрозил, что если я буду таким бараном, то он мне пришьет член, достойный барана.
Рики снова облизывает палец и уточняет.
- Ничего не чувствуешь?
- Нет, - но потом Ясон хмыкает и добавляет, - однако нотки эстрагона и шалфея я ощущаю.
- Это че такое?
- Ароматические травы.
Рики снова опирается о плечи Ясона двумя руками, мотает головой.
- Только не говори, блонди, что от моей спермы можно дуреть, как от наркоты.
Ясон снова смеется и целует Рики в живот.
- Не думаю, что я позволю кому-то проверить.
Потом они лежат на койке, потому что Рики сказал: «Ложись, места много».
Потом Рики возится на плече Ясона: «А как же ты? В смысле ну ты… тоже ведь?». И Ясон говорит: «Заснешь, я подрочу». Рики хмыкает: «Блонди, тут везде камеры. Санитаров пожалей». На что блонди смеется и говорит, что здесь и не такое видели. Рики мысленно соглашается: в амовском блоке наверняка.
Потом Ясон спрашивает, не хочет ли он, Рики, чтобы блонди выполнил обещание немедленно. На что Рики говорит, что он уже спит и такого зрелища Раулю не подарит.
Потом Рики заснул и так не увидел, дрочил блонди или нет.